1. Имя ("Прозвище") Фамилия
Известен под кучей имен, в достоверность которых верить или нет – дело ваше. Но лучше не стоит.
Отец назвал Оливером в честь отца своего отца, который был отцом... Ну вы поняли.
Фамилия – Мак-Кинли. Прозвище – Лавджой.
2. Возраст
Двадцать два.
3. Профессия
Работающий в борделе бармен; неудавшийся сын ковбоя; разгульник-бабник.
4. Биография
- Эй, Лавдж...ой!.. Ещё бренди! – из угла помещения раздался хриплый мужской голос и сразу же потонул в разразившемся хохоте ну совсем не трезвых людей, надравшихся до такой степени, что покинуть заведение они смогли разве что ползком... Да и то врядли.
Фыркнув про себя, Оливер привычным движением потянулся руками к стеклянной бутылке с «огненным вином», как гордо его именовали в европейских странах. Там напиток использовался редко в силу своей крепости, в отличие от Запада, где бренди пили как воду.
Ловко разлив напиток по стаканам, Лив краем глаза взглянул на мужиков, один из которых давно уткнулся мордой в разлитое пиво и, судя по булькающим пузырькам, беспечно храпел. За шумом и гамом бара услышать храп было невозможно, но сей трогательный факт вызвал на лице парня улыбку.
Экономично разбавив бренди водой (пьяный вряд ли заметит неладное, а на всякий разношерстный скот беречь напитки парень умел), Лив пустил стаканы вдоль барной стойки на встречу аппетитной официантке и облокотился спиной о стойку с разноцветными бутылками, содержимое которых никогда не было бы вылито зря.
Все были пьяны в хлам, и никакой особой жертвы для наблюдения не находилось. Со скучающим видом вздохнув от неграмотности нынешних людей, гонящихся за тем, чтобы выпить «что покрепче и что берет», Лавджой занялся происходящим за окнами борделя. Оставляя за собой клубы светлой пыли, проехал кэб, за ним пару наездников... И старые воспоминания невольно наплыли на парня...
Сын ковбоя и простой домохозяйки, каждое утро сплетничающей с соседками, Оливер был самым обычным ребенок. Мать расстраивал редко, отцу с перегоном коров всегда помогал, и тот уже строил планы о том, как передать свое драгоценное мясное наследство сыну. А как же иначе?
Мальчишка рос на удивление послушным и воспитанным, чему завидовали мамаши непосед, которые целыми днями бегали со швабрами между ног, изображавших коней и играющих в бандитов.
Парень рос, в свои шестнадцать лет его уже готовы были разорвать на маленькие кусочки местные барышни. Мак-Кинли отвергал всех до единой, пока не встретил Ее. О да, девушки – страшная сила. Страшнее гражданской войны, прогремевшей в штатах. И эта страшная сила полностью одурманила сознание парня, бесповоротно влюбившегося в дочку богатенького владельца...
...Последний перегон коров за этот сезон подходил к концу - оставалось получить лишь вырученные деньги и отправляться обратно. Отец недавно ушел, а Оливер остался с любопытством рассматривать чьи-то богатые владения, недалеко от которых проходили новые железные пути, сверкающие своей якобы новизной. От разглядывания парня отвлек приближающийся звук голосов. С неохотой он повернул голову в его сторону и замер словно ковбой, вернувшийся из пятиминутной отлучки и увидевший, что коровы-то убежали...
Там, рядом с отцом, разговаривающим с мужчиной лет пятидесяти, шла Она. Оливеру стоило немалого труда отвести взгляд, глаза его расширились, а рот невольно раскрылся. Она была восхитительна. Так восхитительна, насколько только можно вообразить. Прекрасные волосы густой волной спадали ей на плечи, а легкий ветерок играл с ними, развевая золотистые пряди. Глаза, ее голубые бездонные глаза, от которых невозможно было отвести взгляда, сияли ярким огоньком задорности. Обаятельная улыбка, очаровывающая всех мужчин вокруг, обнажала белые ровные зубки. Грациозная талия, которой завидовали нынешние барышни, длинные красивые ноги, скрывающиеся под легкой тканью ее летнего платья, и манящий вырез груди, на который Лив, ещё не успев нагуляться со всеми женскими прелестями, косился неоднократно...
Тот день был поворотным моментом в жизни парня. Бесконечно влюбившись в девушку, он готов был покорить весь Техас, чтобы доказать всю любовь к ней. Мать, заметив, что сын полностью пал жертвою женской красоты, пыталась направить его на путь истинный, но разве какие-то слова остановят юное горячее сердце?
Девушка оказалась не глупа... И не так мила, как могло бы показаться всем с первого взгляда. Привыкшая к богатству и роскоши, она требовала от парня таких же роскошных подарков, прекрасно зная, что тот бросится исполнять все по первому ее приказу. Началось все с маленького, и вскоре украденные у кого-то часы или полностью очищенные карманы стали обыденным делом... Конечно, парень был сам не дураком, но разве мог он устоять перед невинным хлопком ее ресниц?
Отношения их развивались удивительно быстро и скоротечно – редкие встречи, поцелуи и подарки превратились в бесконечный поток, - и уже через несколько месяцев Мак-Кинли предложил ей свою руку и сердце. На что Она, улыбаясь сводящей с ума улыбкой, ответила ему: «Ах, милый, как я мечтаю о бриллиантовом кольце!».
Лишних денег ни у него, ни в семье не было, часами и долларами на кольцо не накопишь и оставалось лишь последнее...
...Одним глотком осушив бокал чистого виски, Оливер закашлялся, не ожидая, что напиток окажется настолько крепким. Сегодня был особенный день. Безумно безрассудный, безумно глупый и безумно нужный. Ребята ждали его снаружи, уже готовые. В последний раз покосившись на бутылку с напитком, парень поднялся, сунул за пояс револьвер, которым пользоваться он не умел и вышел наружу. Перекинувшись парой фраз – скорее для успокоения, чем для того, чтобы повторить заученный план в сотый раз, - они отправились к банку. Остановив коней и оставив их неподалеку ждать, чтобы при случае чего иметь возможность скрыться, парни принялись завязывать вокруг лица банданы. Банк им приходилось грабить впервые, но уверенности было по горло. А как же ещё? В рассказах о бандитах те почти всегда совершали удачные и громкие ограбления, а они разве чем-то хуже их? Правда о том, что банды состояли из закаленных разбойников, а не из дворовых мальчишек, никого не волновало...
Полностью приготовившись, «бандиты» ввалились в банк.
- Это ограбление... - негромко произнес сообщник, но в банке на них никто внимания не обратил, - Это ограбление. – повторил он, но все были заняты своими делами, - Кхе-кхем, это ограбление! – проорав и выставив дрожащими руками револьвер, парень довольно наслаждался плодами этой фразы – все подняли руки, испуганные глаза выдавали страх, а нацеленный на охранника ствол не позволял сделать тому никаких движений. Подскочив к стойке, Оливер нацелил на служащего револьвер, нервно озираясь вокруг, - Гони деньги! Давай-давай, все до цента!
Напарник подбежал с таким мешком, вместившим бы в себя не только все деньги банка, но даже и служащих, если постараться, другой целился на охранника, а третий следил за заложниками.
Все проходило на удивление гладко и легко. Лив каждую минуту чувствовал, что сейчас, вот-вот, сейчас, именно сейчас, все должно сорваться, но так и ничего не происходило. Деньги быстро перекочевали в мешок, никто не мешал и даже не пытался им помешать...
Вдруг боковым зрением Лив заметил движение справа, затем кто-то дернулся с другой стороны, и началась пальба. Интуитивно пригнувшись и закрыв голову руками, Оливер не видел ничего вокруг, а перестрелка, длившаяся всего несколько секунд, показалось ему целым часом. Набравшись храбрости и подняв глаза, он увидел раскиданные по полу доллары, напарника, лежащего с простреленной ногой, оставленный мешок с деньгами и... дуло кольта, которое было нацелено ему в лицо. В заложнике тут же узнался местный шериф...
Тот день был ещё одним поворотным событием в жизни парня, изменившим его судьбу. Всех горе-грабителей, включая Оливера, упекли за решетку. Девушка бросила его, посчитав его больше не нужным. Родители так и не оправились от шока, а родной городок стал для парня тюрьмой. Проще говоря, жизнь повернулась к Оливеру тем самым местом, которое в простонародье называется жопой...
По стечению странных обстоятельств (точнее, я просто не знаю, как, уж простите) Оливер оказывается на свободе. Через несколько дней, пьяного, со спутанными волосами и в до ужаса грязной одежде, на нее уже давно не похожую, лежащего за несколько миль от города в канаве, парня подбирает какой-то на удивление добродушный фермер, решивший не менее добродушно довезти его до ближайшего городка.
По дороге приведя мальчишку в порядок, дав какие-то старые шмотки, которые были тому на несколько размеров больше, и несколько центов, фермер оставляет его в Плейнвью. На пару центов не проживешь, поэтому Оливер устраивается в ближайший бар, а потом...
- Лавджой, ты че там уснул?! – из воспоминаний его вывел чей-то недовольный крик, и парень растерянно поднял голову, смутившись от того, что его пришлось звать несколько раз, - Выпивки нам!
Помотав головой, отбрасывая воспоминая обратно в забытый угол, Мак-Кинли ловко подбросил бутылку в воздух и начал разливать виски по стаканам, довольно улыбаясь. Славный был денек, когда он после всех недобаров устроился в Лувр...
5. Характер
Разрешите представить – Оливер Лавджой Мак-Кинли. Типичный представитель вида барменов.
В нашем городе вид довольно редкий, с популяцией в несколько десятков человек. Обитает относительно в барах и борделях.
Отличается типичным для барменов дружелюбием и простотой. Встретит с самой приветливой улыбкой, предложит самый лучший по его мнению коктейль, который нужен именно вам и именно сейчас, а заодно расскажет что-нибудь занятное о неграмотных посетителях, не знающих цену напиткам.
Он с удовольствием выслушает вашу грустную историю и даже утешит вас в одной из комнат на втором этаже, приложив максимум усилий, если конечно у вас хватит денег на эти самые усилия.
Больше, чем посчитает нужным, о себе знать не даст. Поэтому не ищите в его глазах недоверие, печаль и прочий букет чувств - он умело скроет их от вас.
6. Внешность
Внешне (как это ни странно, ага) похож на самого обычного парня, и никаких женских черт в нем нет.
Кожа имеет немного смугловатый оттенок, на ней нет ни единого шрама. Точнее, вам так покажется. А уж если вам повезет увидеть парня обнаженным, то вера в его нетронутую кожу потерпит полный крах.
Кости неширокие, рост примерно в пять с половиной футов, поэтому тело смотрится довольно пропорционально. Назвать фигуру мускулистой нельзя даже с натяжкой, но хорошо накачанный пресс является целой гордостью парня. Как и ещё одна часть, но мы умолчим, да...
Тонкие ключицы заметно выступают под кожей, на такой же тонкой шее едва виден кадык.
Волосы русые, на несколько оттенков выгорающие летом и поэтому каждую осень кажущиеся светлее, чем обычно. За волосами Оливер следит, да только те все равно на сильном западном ветре постоянно растрепываются. Те пряди волос, что растут по бокам, он часто пытается убрать за ухо, так что вскоре этот жест «убирания за ухо» стал у него привычным. Лицо вытянутое и узкое, нос небольшой, прямой. Узкие, слегка удивленно приподнятые брови, тонкие губы, находящиеся всегда то ли в легкой улыбке, то ли в безразличной усмешке. Обрамленные тонкими ресницами, глаза лучистые и серо-голубые, в них постоянно играет шкодливый и хитрый блеск.
С одеждой особо не экспериментирует и одевает то, что удобно – рубашку в широкую клетку, джинсы, которые всегда заправляет в невысокие сапоги, шейный платок из грубой ткани, а сверху куртку, если с погодой совсем плохо.
Несмотря на то, что оружие у него есть, носит он его редко, считая болтающуюся кобуру и ремень на поясе неудобными. Обычно предпочитает дать по морде, пожалеть обидчика и убежать...
7. Инвентарь
Кошель с долларами и центами. Револьвер Ле Ма, кобура, ремень для патронов, сами патроны. Трусы, рубашки, джинсы... Ключи от съемной квартиры, которая принадлежала вдове. За 100$ та предоставляла еду и жилище, а ещё боготворила (ну конечно, как же иначе) Мак-Кимли. Барная стойка и целая полка напитков, думаю, тоже сюда сойдут.
8. Связь
В личку, кому надо.
9. Дополнительный пункт
Оставлю сей важный дополнительный пункт нетронутым. Да простит меня администрация. И Макаллистер.
