Ранее утро, воскресенье. Погода ясная. Людей мало.
Что может быть ещё лучше, чем не такой день, когда все остальное время палит беспощадное и знойное Техасское солнце, а ветер, которому наскучило играть с листвой, забавляется с перекати-полем, заодно шкодливо срывая с ковбоев шляпы?
Именно в такой день у Оливера появился выходной – тот самый, который он хотел посвятить на знакомство с каким-нибудь очаровательным юношей... Ну или на крайний случай с девушкой, если все будет совсем уж плохо. Правда, в своих силах он был уверен ровно настолько, насколько ему надо было. Чуть больше уверенности – и она вскружила бы ему голову как тогда, шесть лет назад, чуть меньше – и Лавджой врядли бы решился искать в этом занесенном пылью городишке развлечение на ближайшие несколько дней... недель или месяцев.
Сейчас он неторопливо шел по улице, с любопытством разглядывая вывески, мерно покачивающиеся на ветру. За столько лет свой жизни в Плейнвью Мак-Кинли впервые оказался здесь. Да, ему было за это немного стыдно, так как город он изучил как свои пять пальцев. Но зато находилось чудесное оправдание для себя – не было времени. А время действительно в лексиконе парня имело очень ценное и дорогостоящее значение. А все потому, что его действительно не было. Утром он занимался своими, исключительно важными, личными делами, днем шел на работу и так до самой ночи, которую проводил обычно в чьем-нибудь обществе...
Мысленный ход парня прервал камень, случайно и совсем не вовремя подвернувшийся под подошву сапог. Аккуратно выругавшись, насколько ему позволяло воспитание, Лив неловко переступил с одной ноги на другую, удерживая равновесие. Остановившись,  он пнул злой камень в сторону, подальше от дороги. Тот ударился о стену какого-то здания и упрямо отскочил обратно к ногам парня.
Фыркнув такой бескрайней наглости, Оливер окинул улицу блуждающим взглядом и направился дальше вдоль улицы, уже заранее представляя себе какого-нибудь юнца.

Видимо, Судьба уже с самого утра плела против Оливера свой хитроумный заговор. И был он в лице девушки, стремительно убегающей от головорезов...
Даже если бы Лавджой знал о готовящемся, он бы все равно отправился бы на Бумажную. Для того, чтобы все опровергнуть и вернуться с высоко поднятой головой. В Судьбу он не верил, а всякие приметы считал лишь детскими забавами. Но сегодня его ждало бы большое разочарование...
Не успел он пройти и нескольких футов, как Нечто проскочило мимо, чуть не сметя его как ураган, а затем так же внезапно остановилось, развернулось и потащило в неизвестном направлении. Не ожидав такого... точнее, ТАКОГО, Мак-Кинли издал лишь жалкое кряканье.
Почувствовав на шее руку девушки – а это, как оказалось, была именно девушка, вы себе не представляете, - Лавджой инстинктивно обнял ее за талию, прижимая к себе и стараясь головой откинуть съехавший на нос котелок. Сделать это не удалось, и поэтому секунд десять он стоял в обнимку с незнакомой барышней и шляпой, что временно заменяла ему лицо. Расслышав за спиной чью-то грязную ругань и быстрые шаги, какая-то дальняя часть подсознания уловила суть происходящего, но так там и осталась.
Очухавшись от произошедшего, парень посадил шляпу себе на макушку, наконец разглядев сообнимательницу. Та была ростом чуть ниже его, с растрепанными русыми волосами, вся в обтрепанной одежде, которая, казалось, была сшита совсем не на девушку, а на ногах были... Кхем, ноги. Скосив глаза на свои чуть ли не вылизанные до блеска сапоги, парень кашлянул и обвел взглядом широкие бедра, тонкую талию и грудь, еле заметную под грубой тканью. Как и все остальное, что скрывалось под одеждой. Если упустить сей момент, то девушка была хороша собой. Точнее, ее фигура.
Лавджой любил играть с людьми, увлекаясь ими ровно на одну ночь. Бывало, увлечение длилось и в несколько недель, но все игры он заканчивал как ненужную книгу - резко и быстро, извлеча максимум полезного для себя. Вот и сейчас подвернулся интересный случай...
- Ох, девушка... Вы меня теперь не зарежете как лишнего свидетеля? - спросил он, используя фальшивый робкий голос и милую улыбку, которые, впрочем, фальшивыми не выглядели, - Кто эти люди? Они хотели вас... - парень выдержал сценическую паузу, глаза округлились от страха, - убить?

Был бы другой любой день, парень был бы несколько обескуражен, так как перед его улыбкой таяло практически все, даже лед в коктейлях. Правда, они таяли по несколько другой причине, но опустим никому ненужный момент.
Сейчас Мак-Кинли лишь старательно удерживал челюсть на положенном для нее месте, стараясь, чтобы она не раскрылась от удивления. Ему, во-первых, нахамили, во-вторых, по-наглому щелкнули по носу, а в-третьих, чуть ли не начали отдавать приказы. Оправившись уже во второй раз, Оливер нахмурился, затем вернул спокойное выражение лица, продолжая по-прежнему улыбаться. Играть, так играть. Девчушка, похоже, привыкла вести себя так с людьми, любой ценой добиваясь поставленной цели. Пуская даже такой незначительной.
- Ну как же такую милую и чудесную девушку не проводить, я прямо-таки с радостью! – произнес он самым что ни на есть дружелюбным тоном, которому научила его профессия. Девушка ему не понравилась сразу, но играть свою роль надо было всегда. Лучезарно улыбнувшись красавице, он схватил ее под руку и потащил за собой по улице, - Я впервые вижу такую чудесную девушку!  А что за костюм на вас? Похоже на работу высокопрофессионального мастера. Вы отдали за него немало денег, я думаю. Мне даже почти захотелось такой же, честное слово! – он снова лучезарно улыбнулся, говоря все это без малейшей нотки сарказма и издевательства. Покосившись вниз, на ее босые ступни, он сочувственно вздохнул, - Видимо, те злодеи хотели убить не только вас, но и завладеть вашими бесценными сапожками. Вот койоты! - выругавшись, он продолжил в том же тоне, - Жаль, что второе им удалось. Расскажете, как именно? - он внимательно на нее посмотрел, посильнее обхватывая руку девушки, - Хотя нет, не стоит. Не сомневаюсь, эта история очень трагична и печальна. Что ж, может быть, мы что-нибудь выпьем? Я думаю, вам сейчас очень был бы кстати ликер. Или немного портвейна. Что скажете? - он чуть приподнял брови, тем самым показывая всю важность этого вопроса.

Как известно, пощечины действую отрезвляюще. Точно так же, как ледяная вода действует на чересчур перебравшего алкоголика, для которого весь мир слился в одно единое целое. Но как действуют удары в челюсть, особенно от незнакомой девушки? Да ещё и короткие, уверенные, будто они били не раз и с явным удовольствием.
Сегодня день был явно не его. Ну абсолютно. Разве когда-нибудь случалось такое, чтобы в один час «прекрасная незнакомка» затаскивала в переулок, просила обнять, а потом била по морде, видимо, проявляя всю силу благодарности?
Били его, кстати, совсем давно, в той далекой прекрасной молодости, когда… Вспомнить он не смог, ибо драки Лив не любил – те портили его лицо,  которым приходилось очаровывать многочисленных посетительниц бара, за ночь с которыми он получал немалые деньги…
Морщась и потирая лицо, низ которого, мягко говоря, побаливал, он с действительно огорченным взглядом посмотрел драчунье в след.
- Ну, зачем же так, а? Больно же... - поглаживая обиженную челюсть, Лавджой, не менее обиженный, подошел к девушке и легко положил ладонь ей на плечо, - Ладно, признаю, я немного переборщил. Уж прости дурака. Только вот бить не стоило, - он примирительно улыбнулся, но, вспомнив, до чего довели прошлые его старания, тут же стер улыбку с лица. Покосившись на девчушкину затасканную рубашку (или что это было, непонятно), Мак-Кинли вздохнул и стряхнул с нее осевшую пыль, - Я бы предложил тебе отправиться ко мне... Нет, нет, не подумай, никаких грязных мыслишек! – прервавшись, он энергично замахал руками, случайно зацепив саднящую челюсть и вновь поморщившись, - Просто вид у тебя неважный, ты уж прости. А оставлять девушек на улице одних в таком опасном месте не стоит, разве это дело? Да и те люди, вряд ли они хотели выразить всю свою любовь к тебе. А дома у меня прекрасные напитки, вкусная еда и мягкая постель... - он мечтательно зажмурился, проклиная себя за то, что посмел сегодня вылезти из кровати и нарваться на неприятности. Дома его ждала не очень, кхем, молодая, но зато жаркая и весьма заботливая женщина. Правда, в первом он убедился только однажды, а все остальное время она ему просто готовила. Зато вкусно, а покушать он любил.

С сомнением покосившись на сухой лист, Оливер осторожно взял его из рук девушки, смачно плюнул на него и доверчиво, но все равно чувствуя задним местом, что его разводят, приложил мокрый лист к саднящему подбородку. Выглядело это немного странновато, но что поделаешь? Вдруг девчонка права. В любом случае, от прикладывания листа пострадает разве что его гордость, которая может вдруг покачнуться... и упасть. А затем вновь вернуться на прежнее место с помощью незамысловатого способа – бутылки чего-нибудь покрепче.
- Ох, девушка, ну что же вы так сразу... Может, представимся друг другу? – он засмеялся, на какой-то миг парню стало весело и, шуточно прильнув к девушке и обняв ее за талию, он отстранился и отвесил театральный поклон, - Мистер Лавджой, весь к вашим услугам. А вас как зовут, мисс? – никаких вежливых и милых улыбок на половину лица, лишь дружелюбные нотки в голосе и задорный огонек в голубых глазах.
Тайно согласившись начать знакомство заново, он принял решение и заново осмотреть девушку – на этот раз без плохих помыслов и повнимательней.
Первое, на что он обратил внимание – это обаятельные ямочки на щеках,  всегда очаровывающие его. Собственных у него не было, что весьма расстраивало Мак-Кинли. Правда, расстраивало это обстоятельство ровно на одну долю секунды.
Вторым, на чем задержался взгляд Оливера – были серо-зеленые глаза, оттенок которых вокруг зрачков сменялся на золотистый.
Если бы о человеке судили только - и только – по лицу, парень посчитал бы девушку красавицей и непременно бы на ней женился, забыв про все свои принципы «не доверять женщинам никогда и ни за что». Даже за миллион долларов... которые он тут же бы забрал и плюнул на личные правила.

Ничуть не смущаясь реакции девушки на его профессиональное прозвище, которое ему, между прочим, очень даже нравилось, Лавджой усмехнулся, привычно покусывая губу. Совсем не от нервов, а лишь потому, что в сознании мигом пронеслись все те жаркие ночи, за которые он ни за что не поменял бы место работы.
Зло Оливер слушал внимательно, не перебивая, вслушиваясь в каждое слово, давая высказать неожиданно разговорившейся девчонке все то, что он так тщательно пытался узнать на протяжении долгого времени. В общем, проявлял все качества заслуженного слушателя.
Видимо, чтобы девушка начала отвечать на вопросы, надо было сказать какую-то специальную шифровку или черт знает что ещё... Но остановить поток льющихся слов было невозможно.  Задумываться парень над этим не стал, так как чуть не пропустил самое интересное. Когда Зло наконец прекратило вершить свои непременно злые дела, Оливер улыбнулся и неожиданно для себя рассмеялся.
- Ну ты даешь, я даже восхищен такой честностью! Вот только из твоих слов следует, что ты тихая, совсем не молодец, совсем не красавица, да и зовут тебя не Зло, а Добро, – на мгновение подавив смех, он вновь засмеялся, - И задамся тем же вопросом – за какие же злодеяния так нарекли столь милую девушку? - Лавджой, как бы подтверждая свои слова, невинно улыбнулся и развел в стороны края невидимой юбки, хлопая глазками и изображая ту самую "милую девушку". Ибо та, что стояла напротив, милой вовсе не была...
Прекратив забаву, Оливер повертел головой, подозрительно вглядываясь в каждого прохожего. Убедившись, что некий Флетч не вернулся обратно - теперь уже он волновался, казалось, больше, чем девушка, так как она выглядела на удивление спокойно, - Мак-Кинли отлепил от щеки листик и протянул обратно.
- Благодарю, думаю, синяку уже не захочется знакомиться с моими слюнями и лавровым листом, - медленно проведя другой рукой по волосам, расчесывая спутавшиеся пряди пальцами, парень уважительно покосился на Всетехасское Зло, - А ты, оказывается, не промах. Сразу видно, что жульничаешь часто, убегать-то вон как ловко научилась. Сыграем как-нибудь? - подмигнув девушке, парень ненавязчиво потянул ее за собой вдоль улицы, - Пойдем-ка лучше. А породу людей мы такую знаем, не первый раз встречаю. Надраться хотят, а делать это грамотно не умеют. Вот ведь безмозглые! А ведь советуешь то, что им нужно. Так нет, не послушаются. Потом лишь поднимай их пьяные морды со стойки и тащи куда-нибудь на улицу. - парень лишь вздохнул и покачал головой, поражаясь глупости людей.

Видимо, Зло была специалистом не только в области убегания от разъяренных бандитов, которые поймали ее на жульничестве, но и по части баек. Но не тех затравленных и  до наивности глупых, а самых настоящих баек, которые могли бы прийти человеку ну с очень уж необъятной фантазией и до ужаса болтливым языком. Но тем не менее, слушать было действительно интересно. Смеясь во весь голос – а это было громко и на всю улицу, так, что оборачивались все прохожие, - Оливер вытер выступившие от смеха слезы, стараясь придать лицу весь трагизм истории. Получилось это с трудом, и поэтому через секунду он снова смеялся, то и дело всхлипывая.
- Какая же печальная история, я даже вот... ух... прослезился, - тыльной стороной ладони смахивая слезы со щек, Лавджой потер заболевший живот и покачал головой, сочувственно смотря на девушку, - Представляю, как было тебе в желудке-то булькать. А потом-то как… Я вот точно не хотел бы быть водой! – он засмеялся весело и вопросительно поднял брови, - Ты откуда такая? Из кастрюли вылилась? Сколько ни встречал людей, но чтобы такооое! – растянув слово, он улыбнулся и хотел было посмотреть на девушку, но той не оказалось рядом. Повертев головой по сторонам, он обернулся, с облегчением выдохнул и продолжил, - В последний раз я так смеялся очень давно, - Зло тем временем догнала его и ткнула Мак-Кинли в грудь. Поймав ладонь Зла и скрестив пальцы с ее пальчиками, он приблизился к лицу девушки, коварно прищурившись и расплывшись в хищной улыбке, - Я мастер во всех делах... Ты когда-нибудь слышала о Лавджое, самом страшном насильнике в истории Дикого Запада? От упоминания моего грозного имени дрожат самые зловещие преступники, а девушки в панике визжат так, что бьются стекла. Боишься? - он состроил страшный взгляд, затем отстранился и с улыбкой пожал плечами, - Узнаешь как-нибудь, я полностью уверен, что мы ещё обязательно встретимся.
Неожиданно задумчиво нахмурившись, парень вновь приблизился к девушке, осторожно взял ее лицо за подбородок, рассматривая и в профиль, и в анфас, - А я тебя где-то видел... Ты никогда не посещала "Лувр"? Видел же где-то... Совсем старый стал, ничего не помню...

Мак-Кинли чутко слушал нескончаемую болтовню девушки, которой, казалось, нет преград. Даже если бы рядом грабили банк, она бы, наверное, продолжала и продолжала. Хотя слушать было интересно. До тех пор, пока речь не зашла о хорошо знакомой девушке, которая по воле случая оказалась ещё и знакомой Зло. Удивленно изогнув брови, Лавджой внезапно остановился как вкопанный и поперхнулся, неслабо закашлявшись.
- Мечта и идеал мужч...?! – успев выдохнуть в перерыве между приступами кашля, он постучал себя по спине и наконец успокоился. Был бы другой день, другая ситуация и другой человек, реакция была бы совсем иной. Конечно, слова ему польстили, потешив самолюбие и гордость. Но осознание того, что сама Зло не представляла, кто перед ней стоит, забавляло его. И весьма напрягало.
Задница неминуемо чувствовала, что денек намечался сегодня веселый. А все началось с того, что ему, видите ли, захотелось новых знакомств.
Прочистив горло, Оливер изобразил виноватое выражение лица, затем покосился на окружающих людей, будто бы не хотел, чтобы их подслушивали, и пригнулся к уху девушки.
- Доверять или не доверять – дело абсолютно твое, но даже я сам себе не доверяю... – медленно промурлыкал Лавджой, кидая короткие взгляды на улицу, - Тебе действительно хочется узнать, что я делаю с преступниками? О... Это ужасно... Ужасней самого ужасного, что я совершал за время своих ужасных ужасов... Я раздеваю их одним своим взглядом... И... - сделав драматичную паузу, он перешел на шепот, так, чтобы никто, кроме девушки, не слышал его, - И все... После этого с ними творились странные, необъяснимые вещи...
Решив, что посреди улицы устраивать такие представления не дело, он потащил девушку к ближайшему переулку, а затем прижал к деревянной стене здания, доски которого недовольно скрипнули. Наклонившись к ее ушку, он увлеченно продолжил.
- Одни тщательно готовили ограбление банка, брали всех в заложники и предъявляли требования, только потом замечая, что на месте банка новая парикмахерская... - коротко усмехнувшись, парень перешел на шепот, придавая своим словам зловещий оттенок.- Или был у меня как-то в жертвах бандит, который в тот самый момент, когда кассирша выкладывала пачки долларов в мешок, вдруг вышел из банка... А когда шериф уже поймал его, он объяснял, что ему хотелось покурить, а в помещении висела табличка "курить запрещено". Ах, несчастны были их судьбы. Представляешь, насколько я опасен?